Все мы знаем, что вначале трансформации плановой государственной экономики СССР в капиталистическую рыночную экономику России, мы по традиции «разрушили до основания, а затем…». Сразу капитализм не получился, поэтому сегодня мы имеем экономику с очень значительной долей государственных компаний. Таким образом уже много лет главные денежные кровеносные сосуды проложены через госкорпорации, а значит и главным заказчиком для большинства производственных предприятий является государство. Оно создает долгосрочные и дорогие мега-проекты, например зимнюю Олимпиаду в Сочи, объединенные авиастроительные или судостроительные компании, реконструирует города и регионы к всевозможным международным саммитам, встречам и пр. В настоящее время крупные инфраструктурные проекты закончены, а новые не начаты, импортная продукция стала стоить в два раза дороже, почти во столько же раз снизился уровень жизни. Запасы импортных товаров фактически закончились, а новые по новым ценам не нужны. Освободилось ли место на рынке для отечественных товаров? С одной стороны да, но с другой — потенциальные покупатели не имеют средств оплачивать необходимые для модернизации производств даже более дешевые отечественные станки и оборудование. Причина — отсутствие достаточного количества денег в экономике.

По законам экономики любые улучшения, изменения, рост должны быть для начала профинансированы. Откуда должны взяться деньги? В последние 15 лет их главным источником являлась продажа природных ресурсов зарубеж, при этом часть средств автоматически возвращалась в страну в виде налогов. С начала новой истории России в 1992 году менталитет российского бизнеса предполагал, что при любой возможности требовалось вывести свободные деньги из-под юрисдикции России. В большинстве случаев статистику об инвестициях в российскую экономику из-за рубежа стоит понимать как возвращение бизнесом своих же средств из офшорных компаний. Заявления об инвестиционной привлекательности российской экономики для иностранного капитала следует воспринимать с большой долей скептицизма. Да, реальные иностранные компании до недавнего времени вкладывали средства в российские предприятия, но только в тех случаях если:
• имелась более дешёвая и легальная возможность добывать и вывозить природные ресурсы;
• покупка российского предприятия позволяла его ликвидировать с целью недопущения конкурентной продукции на мировой рынок;
• получение прибыли и вывод ее зарубеж обеспечиваются за счет распространения на российском рынке продукции импортного производства (например, сырья, автомобилей, оборудования и пр.).

Инвестирование иностранными компаниями может быть не только финансовым, но и технологическим. Поставка современного оборудования с технологическими возможностями, превышающими отечественные аналоги, тоже может быть приравнена к внешним инвестициям. Правда и тут действует политика двойных стандартов. Показателен пример общения с представителем иностранной компании на выставке в Москве. Ведущий менеджер провел небольшую ознакомительную беседу, в которой кратко рассказал о продукции фирмы и ее новинках. В конце беседы заявил, что продавать нам все новое они не могут, потому, что против России введены санкции! С нами был коллега с Украины, который задал законный вопрос: «А на Украину поставка возможна?» Ответ поразил всех: «Пока санкции действуют — это не возможно и в отношении Украины!». Так что Западу очень хочется наших денег, но только на условиях недопущения развития перерабатывающей отрасли нашей страны.

Ни для кого не секрет, что самая большая прибыль у тех, кто выводит на рынок конечный продукт, а не материалы или полуфабрикаты. Так устроена современная экономика, и российский бизнес это понимает. Но для того чтобы произвести восстановление перерабатывающей промышленности, требуется либо привлечь внешние инвестиции, например банковские кредиты, либо какое-то время всю прибыль от деятельности направлять на развитие предприятия. Опыт мировой экономики показывает, что кредит под 5 % годовых позволяет более стремительно улучшать производительность производства, чем плавное развитие только за счет собственных средств. Если до 2014 года бизнес хоть как-то мирился с внешним заимствованием под 12–14 % годовых, что фактически равно прибыльности предприятия, то 25–30 % сегодняшнего дня закрывают для большинства предприятий такой путь инвестиций в развитие. Конечно, государство намечает различные варианты компенсаций: субсидии банкам и предпринимателям в инвестиционных проектах, создание специальных фондов, адресное снижение налогов и пр.

В масштабе страны государство должно более активно реализовать следующие функции:
• вести самостоятельный и независимый контроль и управление ЦБ РФ со стороны Правительства РФ;
• осуществить возможность самостоятельно эмитировать рублевую массу и электронные нули без привязки к ЗВР (золотовалютным резервам);
• обеспечить возможность беспроцентного кредитования промышленности и иных стратегических отраслей экономики страны;
• вернуть доверие и любовь покупателей и властей к отечественному производителю (налогоплательщику).

Но прошел год, пока этих денег в экономике не видно даже с учетом инерционности бюрократической государственной машины и длинными циклами производственных цепочек.

Повсеместной стала практика госпредприятий при организации закупок товаров, оборудования и услуг, при которой поставщикам предлагается на безальтернативной основе постоплата с длительной отсрочкой платежа. Но если небезызвестная компания пользуется международной формулой «плати и бери», то в отношении отечественных поставщиков лозунг трансформировался в «дай за свой счет и жди». Прикрываясь объяснениями о системном недоверии к поставщикам и обязанностью исполнять федеральный закон о закупках, госкорпорации фактически перекладывают вопрос добывания инвестиционных средств на своих поставщиков. Но если крупным госкорпорациям легко получить выгодные условия кредитования в финансовых организациях за счет размеров своих активов и государственных гарантий, то большинству потенциальных поставщиков эти же инвестиционные средства обойдутся существенно дороже. В результате госкорпорация получает требуемые услуги, товары и оборудование по цене выше, чем это могло бы быть, а поставщики несколько месяцев нервных отношений и финансовых потерь со своими партнерами из-за несоблюдения госкорпорацией договорных сроков оплаты.

Еще одним парадоксом современного тренда на импортозамещение является образ мышления руководителей предприятий и главных технических специалистов. С одной стороны, во всех СМИ и с высоких трибун призывают покупать отечественное, взращивая утраченную гордость за свою Родину, а с другой стороны — более 20 лет нас убеждали в собственной отсталости в технологиях и организации производства. В сознании специалистов укоренялась идея о глобализации мировой экономики, где доступны технологии вне зависимости от их первоначального расположения на карте планеты. Да, некоторые части мира закрылись, но остальные по-прежнему доступны. Во многом дело даже не в том, является ли человек, принимающий стратегические решения, консерватором, реформатором или революционером, вопрос в том, верит ли он в то, что его предприятие способно быть лучшим, верит ли он, что отечественный поставщик так же может быть лучше?

Путь развития за счет собственных средств оказался более верным и главное реальным. Но и на этой дороге поджидают несколько очень неприятных подводных камней. Во‑первых, нужна постоянная работа и стабильная продажа продуктов труда компании. Во‑вторых, любая продукция имеет жизненный цикл, который может закончиться гораздо раньше, чем компания доведет с помощью собственных инвестиций качество и стоимость до наилучших значений. Даже самый патриотичный покупатель не всегда готов ждать долго новый отечественный продукт. В-третьих, закрытая система производственных кооперационных цепочек очень подвержена кризису доверия, который заключается в том, что если кто-то в цепочке не платит за свои покупки, то вся цепь останавливает производство продукции. Независимое развитие предприятий как час-тей общей экономики страны возможно при наличии в системе главной движущей силы — денежной массы.

Опыт 90‑х показывает, что тот кризис был преодолен не только за счет выстраивания вертикали власти и повышенной цены на мировом рынке на энергоресурсы, но в немалой степени и за счет доверия к поставщику. Именно тогда ведущие экономисты страны говорили:

«Если доверяете поставщику — делайте предоплату не менее 90 %, если нет денежного ресурса на покупку товара, не подписывайте договора в надежде, что вам проплатит ваш должник или ваш будущий покупатель!» Этот простой принцип помог многим предприятиям преодолеть кризис доверия и обеспечил эффективное развитие как производителей, так и потребителей отечественных товаров и услуг.

Нас уже не удивляют белорусские мидии или красная рыба, македонские яблоки в упаковке с польскими надписями. Отреагировали на эмбарго и санкции и в промышленности. На рынке промышленных товаров наблюдается всплеск активности компаний, предлагающих заменители с неизвестным, но отечественно-импортным происхождением. В сложной технической продукции по причине отсутствия отечественных комплектующих возникло естественное удорожание примерно на 25–30 % от докризисных цен. При этом большинство потребителей считает такое повышение цен необоснованным для чужой продукции, но лояльно относится к такому же изменению цены на свои продукты труда. Рынок постепенно привыкает к новым ценам, но недостаточно быстро.

Технологически импортозамещение можно разделить на несколько типов:
• копирование импортных аналогов на своей территории с максимальным приближением по характеристикам к оригиналу. В процессе создания копий происходит освоение новых технологий и материалов. Результативность такого пути наглядно продемонстрировали Китай, Индия, Бразилия;
• создание и вывод на рынок инновационных продуктов, превосходящих существующие импортные аналоги. Подобными продуктами всегда была знаменита русская инженерная школа: просто, дешево, эффективно. Именно такое импортозамещение и хотелось бы иметь в идеале;
• замена одних импортных аналогов из запрещенного списка на другие из разрешенного списка. Причем при этом трудно отказать соблазну получить импортный продукт извне, а внутри страны выдать его за отечественный.

Все вышеуказанные пути импортозамещения давно существуют и работают в России. Большинство тех, кого можно назвать покупателями, прекрасно осведомлены о том, с каким именно типом продукции они сталкиваются при выборе в своих инвестиционных проектах. Основываясь на многолетнем опыте и зная точно, какой именно продукт предпочтет заказчик, в стратегическом плане нашей компании появились следующие векторы развития, которые находятся на первом месте (рис. 1):
• отечественное на 100 % УЧПУ (устройство числового программного управления);
• отечественный на 100 % аппарат плазменной резки;
• отечественный на 100 % плазмотрон;
• отечественный на 100 % цифровой координатный сервоусилитель.

Рис. 1. Разработки ООО «АВТОГЕНМАШ»

По нашему мнению Россию ждет великое возрождение на базе исторически выверенных ценностей справедливости и добра. Эти ценности должны стать локомотивом намеченного руководством страны отечественного технологического перевооружения промышленности на базе нового технологического уклада. Это вопрос ВЕРЫ: во что и кому верит конкретный человек, перед которым поставлена задача создать лучшее будущее для себя, своих детей и своего Отечества. Готовы ли мы все поверить друг в друга, как это было не раз в нашей истории в трудные времена?
 

Директор ООО «АВТОГЕНМАШ»
Владимир Александрович Кольченко
www.autogenmash.ru
(4822) 32–86–33, 32–86–44